Проснувшись утром, Макс ничего не помнит и не может понять, где он. Он думает: если сейчас заговорят по-немецки, его зовут Штирлиц. Если по-русски — Исаев. Голос за кадром: «Ну и нажрались вы вчера, товарищ Тихонов».
Проснувшись утром, Макс ничего не помнит и не может понять, где он. Он думает: если сейчас заговорят по-немецки, его зовут Штирлиц. Если по-русски — Исаев. Голос за кадром: «Ну и нажрались вы вчера, товарищ Тихонов».